Ночью на Таганае выпал первый снег. Он припорошил поляны и тропинки, скалистые вершины и берега речушек. Под полог густого леса снежинки не попали, оставшись лежать в виде небольших сугробиков на лапах елей и пихт.

Михейка и не заметил, что пришла зима. Он ночевал под раскидистой елкой, нижние ветки которой опускались до самой земли. Получался настоящий елочный шалаш с крышей из густой хвои. Когда молодой медведь проснулся, то очень удивился, что в его новом доме стало необычно тепло. Он поворочался с боку на бок по привычке, но своей теплой мамы не обнаружил. Она так и не вернулась к нему. Михейка понимал, что ей надо заботиться о малышах. Брат и сестра Михейки родились прошлой зимой. Крохотные медвежата до самой весны спали на брюхе медведицы, совсем не мешая старшему брату. Но за лето юные отпрыски подросли, и мама увела их на поиски нового дома. А Михейка остался один. Поначалу он брел по пятам родной семьи. Но как только его замечала медведица, он убегал. Однажды он убежал слишком далеко. Вскоре Михейка понял, что заблудился и, не отчаявшись, смирился со своей долей. У медведей всегда так, когда у мамы-медведицы появляется новое потомство, дети-подростки должны начинать самостоятельную жизнь. Иногда старшие медвежата живут с матерью и до двух, а то и до трех лет. Но Михейка вовсе не маменькин сынок, ему уже два с половиной года, он взрослый и сам разберется со здешней природой и погодой. Кстати, почему сегодня так тепло? Мысли медведя вернулись к действительности. Он перекатился на брюхо, прополз к выходу и высунул голову наружу. Бах! И мишка пулей влетел обратно в шалаш. Прижавшись к стволу вековой ели, он стал облизывать мокрый нос и морду. Хм, вкусно! Михейка вылез наружу и сел от удивления. Мир вокруг, его серый безрадостный мир вдруг побелел!  Мишка стал бегать, прыгать, кататься по снегу. Он хватал его пастью, слизывал с лап. Вдоволь закувыркавшись, Михейка посмотрел на свой дом. Пушистое снежное покрывало делало хвойный шалашик не только красивым, но и теплым. Вот почему мишка сегодня так крепко спал – его дом укутывал снег, не дававший теплому дыханию зверя улетать наружу.

Отправляясь на прогулку, медведь тщательно пометил свои владения. Так, на всякий случай. Чтобы другому косолапому не приспичило занять его уютный дом. Медведица всегда так поступала, когда они неделями бродили по лесу. Михейка не собирался далеко уходить. Нельзя тратить силы, если собираешься несколько месяцев проспать в ледяном сугробе до весны без еды и теплой маминой шубы. Перевалив через скалистый гребень, медведь вышел на тропу. Он остановился, принюхался. С юга потянуло чем-то незнакомым, но манящим. Медведь повернул морду на север – пахнет гарью. Летом Михейка, следуя за матерью, уже сталкивался с таким запахом. В тот раз медведица даже не стала его прогонять, а увела всю семью подальше от горельника. Михейка послушно бежал вслед за малышами, жалея о несостоявшемся походе в моховое болото, богатое морошкой, черникой и клюквой. Поэтому, доверяя воспоминаниям лета и звериному инстинкту, Михейка пошел на юг, прочь от лесного пожарища.

Мелкий пушистый снег не препятствовал добыче пряных черенков увядающего разнотравья. Медведь жевал подмороженную зелень уже не один час, мечтая о вкусной и здоровой пище. Она, эта пища, обычно пряталась в муравьиных кучах, гнилых валежинах и под камнями. Но сегодня жучки-паучки попрятались глубоко под землей. И только один трухлявый березовый пень порадовал Михейку белковым деликатесом. Внутри древесины он нашел зимующих личинок короеда. Откушав блюдо из лесных вредителей, Михейка уверенней зашагал по тропе. Вдруг впереди что-то насторожило медведя. Увидев у подножья скалы моховой валун, медведь, не раздумывая, спрятался за него, распластавшись на брюхе, поджав лапы и прищурив глаза. Вскоре на тропе, вслед за едким запахом, появились двуногие существа. Кроме странной вонючести они имели еще и горбы. Михейка, надеясь на каменное укрытие, осмелел и слегка приподнял морду, чтобы лучше разглядеть этих удивительных созданий. И вдруг один из горбунов, повернув голову в его сторону, встретился с Михейкой взглядом. Через мгновение лес пронзил оглушительный крик, а караван горбунов моментально исчез за поворотом скалы. Вот это да! Он, Михейка, такой малыш, разогнал огромную толпу странных горбатых животных! Они испугались одного его вида. А если бы он зарычал, как мама?! Размышляя о случившемся, Михейка смело побрел дальше.

В просветах облаков проглядывало солнце. Снег сначала посерел, потом пожелтел, окрасившись соками пожухлых трав и листвы, а затем исчез. Вернее растаял, частично впитавшись в почву, а частично испарившись под неожиданно разыгравшимися лучами солнца. В лес вернулась угрюмая серость. Поэтому, когда в верхушках елей замаячили белоснежные скалы, Михейка, не раздумывая, направился в горы, поближе к синему небу и ласковому солнцу. Он и на этот раз не ошибся. На вершине сопки проголодавшийся медведь нашел низкорослый рябинник, усыпанный гроздьями алой вкуснятины. Оттаявшие ягоды рябины показались Михейке слаще всех ягод на свете, которые только он уже успел попробовать за свою короткую жизнь. Поэтому лакомка решил остаться здесь и подвитаминиться. Устроив ночлег в расселине скал, Михейка несколько дней трапезничал в рябиновом распадке Двуглавой сопки. За эти дни распогодилось так, что даже муравьи вернулись из своих подземных подвалов на верхушки муравьиных куполов, чтобы погреться и проветрить отсыревшие хоромы. Вот за этой работой и застал их ненасытный мишка. Погожие деньки да веселое настроение так и довели Михейку по цепочке оживших муравейников до пожарной просеки. Может и остался бы он здесь и дальше жировать на богатых угодьях, да только неуютно было Михейке от странных запахов и протяжных гудков, хорошо различимых особенно по утрам при тихой безветренной заре.

Уходя обратно на север, Михейка несколько раз останавливался, поворачивал морду в сторону юга. Искушенный воспоминаниями о сытной еде, он делал несколько неуверенных шагов, но неведомые запахи и звуки неминуемо разворачивали его на север, к миру предков. Мечась между соблазном вернуться и зовом дикой природы, Михейка бродяжничал до самой зимы. Однажды выпавший глубокий снег лишил его всякой пищи. Хвоя, замерзшие веточки да кора – всё, что осталось медведю из пищевых запасов леса. Михейка похудел, ослаб. Однажды он вышел на широкую просеку, где заболоченная почва хранила тепло. В незамерзших промоинах медведь откопал зеленую осоку. Скромная пища обрадовала косолапого и он погрузился в процесс насыщения. Для оголодавшего медведя в этот миг не существовало ничего, кроме долгожданной еды. И вдруг… опять этот запах. Михейка с трудом оторвался от еды и поднял голову. Пахнущее существо стояло молча и неподвижно. Неужели оно пришло за его едой? Никому Михейка не отдаст добытую с таким трудом зеленую осоку. Медведь сделал шаг, второй, третий… Голова Михейки стала сама собой раскачиваться в стороны, захотелось подбежать и разорвать нахала. Но существо тоже пошевелилось. Потом оно начало кричать, махать передними лапами – хлоп, хлоп, хлоп. Ну и звук! Память предков подсказала Михейке, что лучше убраться отсюда и не связываться с этим двуногим существом. Не сегодня! Медведь развернулся и побежал. Он бежал долго, через бурелом, через скалы, через болота и ручьи. Он бежал на запах горельника. Пусть там нет его любимых морошки и клюквы, пусть там один пепел и голод, зато он больше никогда не услышит и не увидит этого устрашающего мира…мира человека.