Системный кризис лесного хозяйства Приморского края. Пути преодоления

23.02.2020

Системный кризис лесного хозяйства Приморского края. Пути преодоления

Аналитический обзор кризисной ситуации в лесном комплексе Приморья, подготовленный Александром Олефиренко (БРОК и  Центр природоохранных инициатив).

Более 77% территории Приморского края занято лесами. Это один из самых лесных регионов в составе РФ. Приморские леса обладают уникальными свойствами. С одной стороны самые высокие по стране значения индексов биоразнообразия обеспечивают особую устойчивость наших лесов к распространению болезней и очагов массовых вредителей, а погодно-климатические условия – защиту от верховых и устойчивых низовых пожаров, являющихся основной причиной гибели лесов на большей части территории РФ. С другой стороны близость Китая, с его бездонным рынком импорта древесины и присутствие в составе Приморских лесов большого количества деревьев ценных пород (дуб, ясень, ильм и др.) делают наши леса особо привлекательными для лесной промышленности.

Лесозаготовки в Приморье, в настоящее время, являются сверхприбыльным бизнесом. Ни в одном другом регионе страны заготовка древесины не приносит столько выгоды. Неудивительно, что уровень коррупции в этой сфере – самый высокий по стране. При этом вопрос о криминальной составляющей в лесной отрасли обычно принято сводить к деятельности так называемых «чёрных лесорубов», занимающихся незаконной заготовкой древесины. Для решения этой проблемы изобретаются и внедряются на практике разного рода хитроумные, дорогостоящие и не всегда эффективные мероприятия: аэрокосмический мониторинг, рейды по отлову браконьеров в лесу, различные системы учёта происхождения и движения древесины и т.п. При этом почти в каждом лесном посёлке продолжают спокойно работать склады и лесопилки, открыто принимающие у населения ворованный лес и быстро превращающие его во вполне законные полуфабрикаты. Практически все эти пункты приёма имеют покровительство сотрудников местной администрации и силовых структур (полиции, прокуратуры, ФСБ), а иногда и лесничеств. Их интересы активно лоббируются представителями государственной власти, ратующими за развитие глубокой переработки древесины и создание новых рабочих мест на селе, но забывающими, однако, что большая часть этих мест на таких предприятиях занята гражданами КНР, которые их и организовали с целью легализации незаконно добытой древесины. Местному же населению в этой системе отводится роль, как раз, тех самых «чёрных лесорубов».

Впрочем, незаконные заготовки – далеко не самая страшная проблема лесной отрасли края. «Черными лесорубами» вырубается не более 10%. Наибольший же урон Приморским лесам наносят предприятия, действующие, формально, на вполне законных основаниях. На настоящий момент более 75% лесных территорий в Приморском крае переданы в аренду, в основном под заготовку древесины. Причём значительная часть договоров аренды была заключена не по результатам открытого честного аукциона, а по конкурсу, т.е. кулуарно, в бане или ресторане. Происходило это преимущественно во времена губернаторства С.М. Дарькина (до 2012 г.) при непосредственном участии его ближайшего сподвижника – начальника Управления лесного хозяйства Приморского края – П.Н. Диюка, который и раздарил большую часть Приморских лесов своим друзьям, ну и конечно себе любимому. Сейчас П.Н. Диюк остаётся теневым королём Приморского лесного промысла, являясь фактическим владельцем ряда крупных и мелких лесозаготовительных и лесоперерабатывающих предприятий. Заключённые им, как представителем краевой администрации, договоры аренды, как правило, содержат совершенно смехотворные для лесозаготовителей обременения по ведению лесного хозяйства, позволяющие практически на безвозмездных условиях пользоваться лесными ресурсами. Но и эти символические обязательства практически не выполняются.

Позднее, когда была утверждена унифицированная форма договора аренды лесохозяйственные обязательства арендаторов (лесовосстановление, противопожарные мероприятия, обязательства по охране, защите и уходу за лесами и т.п.) стали прописывать исключительно в проектах освоения лесов, прилагаемых к договорам. Состав проекта освоения регламентируется федеральным и отраслевым законодательством (ст. 88 ЛК РФ и Приказ Рослесхоза от 29.02.2012 г. № 69 «Об утверждении состава проекта освоения лесов и порядка его разработки»), а вот его содержание зависит от исполнителя работ по проектированию, которого арендатор нанимает на свои средства. Этот же исполнитель, как правило, делает для арендатора внеплановое лесоустройство на переданном в аренду участке. Такое лесоустройство и проекты освоения лесов для арендованных участков выполняют, обычно, негосударственные коммерческие организации, действующие по принципу: «любой каприз за ваши деньги». Т.е. по-факту лесопользователю дано право самому определять сколько и чего именно он хочет срубить, а сколько посадить и вырастить на своём участке.

Есть, конечно, ГИЛ (государственная инвентаризация лесов), одной из целей которой является выборочный государственный контроль достоверности материалов лесоустройства. Но несоответствия материалов лесоустройства, выявленные при проведении ГИЛ в Приморском крае в последние годы почему-то не становятся причиной для того, чтобы усомниться в их достоверности. Не по одному из арендованных участков лесоустройство не было признанно не легитимным. Соответствующие проекты освоения не были аннулированы и договоры аренды не расторгнуты. И это притом, что за последние 10 лет только по показателю площади фонда лесовосстановления ГИЛ выявила расхождений с данными Государственного лесного реестра (ГЛР) на 290 тыс. га или на 232% – разумеется, в сторону увеличения. Причём выявленные расхождения не были учтены при заполнении форм ГЛР, а в 2016-2019 годах ГИЛ в Приморском крае вообще не проводилась. Запуганные, ограбленные и лишенные чувства собственного достоинства участковые лесничие предпочитают помалкивать и не составлять акты несоответствия материалам лесоустройства. Примерно также обстоят дела с государственной и общественной экспертизой проектов освоения лесов, которая в Приморье проводится чисто формально. Сведения, приведённые в проектах освоения, часто не сверяются даже с материалами лесоустройства – таксационным описанием и планшетами, не говоря уже о каких-либо натурных проверках. Конкретные же нарушения, приписки, намеренные искажения фактического состояния, при проведении заказного лесоустройства, никем не фиксируются, и соответственно могут быть оценены только по косвенным показателям.

Например, широкое распространение имеют случаи, когда, при подготовке материалов внеочередного лесоустройства арендованных участков исполнители работ попросту «забывают» показать наличие молодняков и лесных культур. Во многих случаях раздел «хозяйственные распоряжения» в таксационном описании не содержит вообще никаких хозяйственных распоряжений, кроме выборочных и проходных рубок, а также, в лучшем случае, естественного заращивания. В результате, по данным Государственного лесного реестра с момента вступления в законную силу Лесного Кодекса в 2007 г. и начала массовой передачи Приморских лесов в аренду в 2,5 раза (до 34 тыс.га/год) выросли объёмы назначения проходных рубок 1-ой очереди, которые лесники между собой называют «рубками дохода», т.к. они дают возможность готовить древесину ценных пород в защитных лесах в режиме мероприятий по уходу за лесом. При этом под видом проходных рубок, которыми, в теории, должны изыматься худшие, больные, мешающие росту деревья у нас, практически всегда, ведутся запрещённые приисковые рубки, при которых вырубаются самые лучшие. Следствием такого подхода является не только ухудшение продуктивности и породного состава насаждения, но и отрицательная селекция, приводящая к генетической деградации в популяциях ценных пород деревьев.

С другой стороны назначение затратных для лесопользователя рубок ухода в молодняках (осветления и прочистки) снизилось до совершенно недопустимых 1,9 тыс.га/год, притом что согласно лесоводственным требованиям их объём должен как минимум в 2 раза превышать объём проходных рубок. Но и этот искусственно заниженный план выполняется менее чем на 2%. В результате в 2017 г., например, площадь проходных рубок превысила площадь фактически выполненных рубок ухода в молодняках более чем в 856 раз. И это притом, что на настоящий момент в лесном фонде Приморского края учтено более 150 тыс. га только кедровых лесных культур, остро нуждающихся в осветлении и прочистке. Площадь же молодняков естественного происхождения, которые могли бы быть переведены в категорию хозяйственно-ценных насаждений за счёт мероприятий по уходу за лесом, превышает 500 тыс. га.

Ежегодный прямой ущерб от невыполнения арендаторами плановых показателей по осветлению и прочистке составляет около 100 млн. рублей. При этом сами арендаторы не несут никакой ответственности за невыполнение договорных обязательств. Претензионная работа с ними по этому направлению не ведётся вообще. Мало того, невыполнение в том или ином году объёма по уходам в молодняках не считается причиной для переноса этого невыполненного объёма на следующие годы. Напротив планы по осветлению и прочистке ежегодно сокращаются.

Динамика рубок ухода в Приморском крае

Объем древесины, заготовленной в режиме рубок ухода в ДФО в 2017 году


Таким образом, благодаря внедрению в лесохозяйственную практику заказного лесоустройства, такой важнейший элемент воспроизводства, как уход за лесом в Приморском крае был, практически, вычеркнут из лесоводственной системы. А любое лесовосстановление без последующего ухода не дает вообще никаких результатов. Вырубки и гари зарастают тем же и так же, как вообще без каких-либо мер по лесовосстановлению.

В результате, сложившаяся в крае к настоящему моменту, система ведения лесного хозяйства не только обесценила труд многих поколений лесников и лесоводов, направленный на возрождение приморских кедровников, но и превратила всю текущую работу по лесовосстановлению в бессмысленное закапывание средств. При данных темпах лесовосстановления и при условии даже полного прекращения сплошных рубок и полного отсутствия каких-либо природных катаклизмов и лесных пожаров, закрытие имеющегося в Приморье фонда лесовосстановления (125,2 тыс. га) произойдёт не ранее, чем через 1500 лет.

За последние несколько лет в Приморском крае ни одного гектара лесных культур так и не стало лесом. Перевод молодняков естественного происхождения в земли, занятые лесными насаждениями (ЗЗЛН) также не осуществлялся в течение длительного периода. И только в 2017 г., впервые за много лет по Рощинскому лесничеству, было переведено 489,5 га молодняков, сформировавшихся на вырубках и гарях. Однако натурные обследования этих участков, выполненные специалистами Рослесозащиты при ведении Государственного мониторинга воспроизводства лесов, показали, что перевод в ЗЗЛН был осуществлён неправомерно. Комиссия по обследованию участков, предназначенных для перевода в ЗЗЛН, по Департаменту лесного хозяйства Приморского края не сформирована, перечня этих участков также не существует.

Интенсивность рубок

(отношение площади рубок к общей площади лесов)
в ДФО по данным ГЛР на 01.01.2018, %

Интенсивность искусственного лесовосстановления (отношение площади посадок леса к площади рубок)

в ДФО по данным ГЛР на 01.01.2018


А вот ещё один парадоксальный факт: в Приморском крае ежегодно увеличивается значение показателя общей площади лесовосстановления, который и доводится до московского начальства и губернатора и заставляет их чувствовать себя спокойно. Однако если присмотреться повнимательнее, то выясняется, что 93% этого объёма представлено так называемым содействием естественному лесовозобновлению за счёт сохранения подроста или минерализации почвы. Это «содействие» проводится исключительно на текущих вырубках и заключается в том, что вывороченный, переломанный, лишенный защитного полога подрост не выдирают специально. Ну а кому он нужен? Китайцы ведь его не принимают, пока. Сдирание же напочвенного покрова по волокам при трелёвке вырубленной древесины засчитывается за минерализацию. Таким образом, видимый на бумаге рост темпов лесовосстановления отражает, по сути всего лишь, рост темпов сплошных рубок. Искусственное же лесовосстановление, составляющее менее 7%, выполняется арендаторами с таким качеством, которое позволяет забраковать большую часть этих лесных культур ещё на стадии проектирования.

Типичный для Приморья участок отработанной лесосеки, где по документам проведены работы по лесовосстановлению методом сохранения подроста


Другим любопытным эффектом внедрения практики коммерческого лесоустройства является увеличение запаса по ценным породам, прежде всего по дубу. А также непропорционально большое увеличение размера расчётной лесосеки (объёма допустимого изъятия древесины), которая является производной от запаса. При этом никаких объективных причин для увеличения запаса древесины и тем более расчётной лесосеки не прослеживается. Напротив ежегодно общая площадь ЗЗЛН Приморского края сокращается более, чем на 10 тыс. га, в основном за счёт рубок. Официально вырубки образуются только после сплошных рубок, которые составляют менее 10% площади рубок в Приморском крае и проводятся преимущественно по хвойному хозяйству и для прокладки линейных объектов. С другой стороны большая часть дуба, ильма и ясеня заготавливаются в режиме выборочных рубок. Соответственно лесовосстановление на вырубках по дубу и ясеню не проводится, а лесные культуры этих пород в прежние годы практически не создавались. Таким образом, следовало бы скорее ожидать заметного снижения запаса, продуктивности и расчётной лесосеки по ценным лиственным породам.

Тем не менее, с каждым годом, а точнее сказать с каждым новым лесоустройством расчётная лесосека по ценным породам и, соответственно, объём лесозаготовок продолжают загадочным образом увеличиваться. Некоторые арендаторы, исчерпав запасы отпущенной им древесины, так сказать, с опережением графика проводят новое лесоустройство, которое, не выезжая даже в лес, дописывает всё большие и большие объёмы в проекты освоения лесов. Так по некоторым договорам аренды лесоустройство переписывается каждые 3 года. При этом на незакреплённой территории давность лесоустройства может исчисляться несколькими десятилетиями. Впрочем, на поверку, даже такое сильно устаревшее, но независимое лесоустройство оказывается, чаще всего, гораздо точнее и подробнее, чем актуализированное в интересах заказчика.

Излюбленными приёмами для повышения прибыльности лесозаготовок информационными методами у ангажированных лесоустроителей являются: изменение породного состава насаждения; укрупнение выделов; завышение или занижение полноты насаждения, в зависимости от того какой вид рубки там выгоднее провести; изменение класса возраста, запаса, состояния насаждения; искажение данных о наличии и составе подроста и молодняка и т.п. Колоссальные площади лесных насаждений имевших ранее статус особо защитных участков леса (насаждения- медоносы, орехоплодные, насаждения с преобладанием ценных и запрещённых в рубку пород, водоохранные и нерестоохранные участки и др. ОЗУ) переводятся заказным лесоустройством в эксплуатационный фонд и отдаются под рубки главного пользования.

Плановые и внеплановые проверки переданных субъекту РФ полномочий в области лесных отношений, проводимые в Приморском крае, ежегодно фиксируют несоответствия данных лесоустройства фактическому состоянию насаждений практически на всех проверяемых натурно объектах. Материалы этих проверок передаются в Рослесхоз, в Департамент лесного хозяйства по ДФО, иногда (хотя гораздо реже, чем должны бы) даже в прокуратуру. Однако, практически никакой реакции, со стороны Рослесхоза и силовых ведомств не наблюдается. Могут, конечно, показательно пожурить тех, кто выбился из Системы, но это – «капля в море». Большинство «своих» арендаторов чувствуют себя совершенно спокойно в этом «тёмном лесу», где фактически отсутствует какой-либо контроль со стороны собственника лесных ресурсов – государства.

Департамент лесного хозяйства Приморского края, который сейчас стал министерством, совершенно очевидно не справляется со своими обязанностями. Почти все сотрудники плотно заняты обслуживанием арендаторов. В составе министерства катастрофически не хватает специалистов, которые должны вести претензионную работу с лесопользователями, лесоустроителями или чёрными лесорубами, тогда как у почти каждого арендатора имеются целые армии адвокатов, охранников и высококвалифицированных лесников, грамотно рисующих любые документы, справки и отчёты, достоверность которых представители исполнительной власти физически не в состоянии проверить. Да и не проверяют. И это притом, что оборот этой документации в Приморском крае, из-за беспрецедентного обилия арендаторов-лесорубов, на порядок выше, чем в соседних регионах.

При этом, объёмы финансирования лесного хозяйства Приморья, совокупно из федерального и краевого бюджетов, составляют менее 450 млн. руб. в год. Это в 2 раза меньше, чем в ближайшем Хабаровском крае, в 1,6 раза меньше, чем на маленьком Сахалине и ровно столько же, сколько получает Камчатка, где не лесозаготовки не лесовосстановление практически не ведутся. Среди субъектов ДВФО по объёмам финансирования лесного хозяйства от нас отстаёт разве что только, поросший ягелем и карликовыми берёзами, Чукотский автономный округ. Очевидно, что выделенных средств государству не хватает даже на то, чтобы подсчитать сколько именно леса у этого государства было изъято в том или ином году арендаторами, чем последние активно пользуются, бессовестно занижая объёмы вырубленной древесины в своих отчётах об использовании лесов, что подтверждается данными Таможенного управления никак не бьющимися с официальными цифрами, направляемыми в Рослесхоз.

Теоретически достоверность сведений, представленных арендаторами в отчётах и актах на местах, должны контролировать участковые лесничие, являющиеся основными представителями государства в лесу. Но так получилось, что государство практически лишило участковых этот самый контроль осуществлять, отняв у них ряд полномочий и практически лишив технической возможности бывать в лесу. Рабочие места участковых лесничих часто находятся более чем в 100 км от вверенных им насаждений. Попасть к местам заготовки древесины представители государства могут, зачастую, только на транспорте арендатора, который привозит их для освидетельствования лесосеки и увозит, если всё прошло нормально. Да и как оно может быть ненормально, если их много, а ты один, если у них есть оружие, а у тебя нет, если у них юридический отдел, а у тебя лесотехническое образование, если у тебя зарплата 15 тысяч рублей, а у них на порядок больше. По данным Департамента лесного хозяйства по ДВФО сотрудники лесничеств Приморского края получают самую низкую зарплату по всему региону. Средняя зарплата сотрудников Приморских лесничих почти в 2 раза меньше средней зарплаты лесничих в остальных субъектах Дальнего Востока. При этом некоторые Приморские участковые несут ответственность за достоверность сведений по договорам с оборотом древесины, рыночная стоимость которой исчисляется миллиардами рублей в год.

Контора Тернейского лесничества. Через эту дверь ежегодно проходят документы на древесину, рыночная стоимость которой исчисляется десятками миллиардов рублей


В чём же причина столь скудного финансирования лесного хозяйства в Приморье?

Существует негласное правило: объём средств на финансирование отрасли, предоставляемых в виде субвенций из федерального бюджета должен быть близок к сумме платежей, поступивших в бюджетную систему РФ от использования лесов. Сюда входит арендная плата, средства вырученные от продажи лесных насаждений и прочие так называемые лесные подати. Там, где субвенций явно недостаточно, помогает бюджет субъекта. Например, на Сахалине 61% финансирования лесного хозяйства осуществляется из областного бюджета, в Хабаровском крае – 33%, в Якутии – 42%, на Камчатке – 46%. В Приморье краевой бюджет в последние годы выделял от 48 до 66 млн. руб. на лесное хозяйство, что составляет в среднем около 12% финансирования государственной составляющей отрасли.

Общая сумма ежегодных доходов государства от платы за использование лесов в Приморском крае составляет около 400 млн. руб. При этом, по данным ГЛР ежегодно в Приморском крае вырубается всеми видами рубок около 4,5 млн. кубометров ликвидной древесины. Значительная часть этой древесины представлена ценными породами (дуб, ильм, ясень), рыночная цена на них может превышать 30 тысяч рублей за кубометр. И это только официальные данные, которые арендаторы лесного фонда соблаговолили предоставить государству и которые, как уже говорилось, по большому счёту никто не проверял. Отчитываются арендаторы только за те сортименты, что вывезли из леса, т. е. за деловую древесину. Вырубленная же древесина не высшего сорта вместе с убитыми деревьями запрещённых в рубку пород, стоявшими на пути лесной техники остаётся брошенной в лесу и в эту отчётность, понятно, не попадает.

Так вот, рыночная стоимость этой учтённой вырубленной древесины, по разным подсчётам, составляет от 50 до 100 миллиардов рублей.

В год.

Получается, что государство и соответственно народ, являющиеся по Конституции собственниками лесных ресурсов отдают их арендаторам дешевле, чем за 1% от их реальной стоимости.

Конечно, есть ещё таможенный сбор за экспорт необработанных лесоматериалов, но эти деньги теряются где-то в глубине Федерального бюджета и в лесное хозяйство не возвращаются.

В среднем, без учёта таможенных сборов, приморский арендатор платит государству, менее 100 рублей за каждый кубометр вырубленной им древесины, который для него это государство выращивало многие десятилетия, ухаживая за лесом, защищая его от пожаров и вредителей.

Ещё 1200 руб. за кубометр составляет средняя себестоимость работ по валке и вывозке древесины. Остаётся…

Сверхприбыльный бизнес.

Почему же многие лесозаготовительные предприятия Приморья сейчас заявляют о том, что они находятся, чуть ли не на грани банкротства? Только лишь потому, что их бизнес был построен изначально в расчёте на бесконечное изобилие?

Одно время самой эффективной моделью ведения лесного хозяйства в мире считались системы лесоводства и лесозаготовок скандинавских стран. И в конце Эпохи лесхозов руководящие работники лесной отрасли очень любили ездить в Финляндию и Швецию, перенимать их передовой опыт, так сказать. Однако, то ли в силу их скудоумия, то ли из-за языкового барьера единственной технологией, которую они смогли оттуда привезти оказался Шведский стол – плати за вход, и жри сколько хочешь! Именно эту технологию они и решили растиражировать на российское лесное хозяйство. В Приморском крае получилось лучше всего.

Получить права аренды лесного участка под заготовку древесины человеку со стороны практически невозможно. «Давать на лапу» надо было всем – от местечкового гаишника, за обеспечение зелёного коридора для лесовозов, до самых высокопоставленных московских чиновников за отвод глаз и невмешательство. На участковых лесничих уже не хватало, поэтому у них забрали оружие и просто запугивали. В итоге в Приморском крае была искусственно создана ситуация контролируемого хаоса, где роль теоретического владельца лесных ресурсов – государства в дележе этих самых ресурсов была сведена, практически к нулю.

А сейчас начался «черный передел». На смену приморским бандитам (пардон, уважаемым предпринимателям), отхватившим в своё время в аренду или концессию лесные участки приходят москвичи, за которыми стоят кавказские группировки, за которыми, в свою очередь, стоят китайцы. И все правдами и неправдами пытаются склонить друг друга к переуступке прав на пользование лесными участками. А денежки то за вход уже уплачены. Вот только те, кто когда-то получил эти денежки, внезапно оказались не «у руля». Руководители Управления лесами, а потом Департамента лесного хозяйства Приморского края меняются, в среднем чаще, чем раз в год. Их одно время даже так и называли: «поквартальники». И с каждым приходится договариваться по новой. Ротация кадров, однако. Вот и вынуждены лесопромышленники срочно изыскивать средства на тех, кто мог бы решить их проблемы сейчас. Отсюда и «снижение рентабельности» лесозаготовок.

Лесные древесные ресурсы относятся к возобновляемым и их изъятие из природы предполагает принятие эквивалентных мер по их сохранению и воспроизводству, что соответствует принципу обеспечения неистощимого и постоянного лесопользования, декларируемому Лесным кодексом и Конституцией Российской Федерации. В Советском Союзе, несмотря на конъюнктурное отношение к природным ресурсам, этот принцип соблюдался. К 1987 г. в Приморском крае обеспечивался баланс между объёмами вырубок и восполнением лесов за счёт создания лесных культур, реконструкциии малоценных насаждений и мер содействия естественному лесовозобновлению. Рубки ухода в молодняках проводились ежегодно на площади 25 тыс.га, а проходные – на 2 тыс.га. Лесные культуры создавались на площади более 6 тыс.га в год. Для обеспечения нужд лесовосстановления посадочным материалом на территории края было организовано более 20 постоянных и временных лесных питомников общей площадью более 180 га. Каждое участковое лесничество имело обязательства по заготовке семян лесных растений разных пород. И, несмотря на такой объём затратных мероприятий и значительно меньший объём промысловой нагрузки лесхозы не только всегда выходили на самоокупаемость, но и повсеместно считались высокоприбыльными. Мало того, они являлись градообразующими предприятиями для большей части населённых пунктов Приморского края, рассеянных по лесным районам.

Но в 2007, 2008 г.г. лесхозы были реорганизованы в лесничества и Казённое предприятие КППК «Приморское лесохозяйственое объединение». Таким образом, обеспечивалось, предусмотренное новым Лесным Кодексом, разделение контролирующей и хозяйствующей функции. За короткий период времени контролирующая функция была сведена, практически к нулю. Численость лесников была сокращена более, чем в 30 раз. Участковые лесничества, являющиеся базисом системы государственного контроля лесохозяйственной деятельности, лишились возможности этот контроль осуществлять всвязи с радикальным уменьшением финансирования, лишением ряда полномочий и обязательств, а также уничтожением материально-технической базы.

Хозяйствующая часть лесхозов, с другой стороны, была практически мгновенно уничтожена. КППК «Приморское ЛХО» получило в наследство от лесхозов все имеющиеся производственные мощности, питомники, квалифицированных специалистов и приоритетное право на выполнение работ по государственным контрактам в области охраны, защиты и воспроизводства лесов с одновременной заготовкой древесины. При этом активной деятельности само ЛХО почти не вело, а осуществляло работы, преимущественно, по субподряду. Большая часть таких субподрядных договоров представляла собой фактическую продажу коммерческим предприятиям прав на проведение проходных рубок, прежде всего в защитных лесах.

Несмотря на такое выгодное экономическое положение ЛХО неожиданно оказалось убыточным предприятием. Практически все материально-технические средства довольно быстро были разворованы. Селекционно-семеноводческий центр в г. Артёме, построенный в рамках реализации международных договоров, был распилен на дрова. Семена кедра, заготовленные по госконтрактам, перепродавались китайцам на орехи.

В результате от 32 высокорентабельных градообразующих лесхозов Приморского края осталось 270 млн. руб. долгов и 10 человек сотрудников, которые даже не знают теперь, куда им ходить на работу. Из 180 га государственных питомников осталось 1,5 га. Практически вся спецтехника и ценнейшее, часто эксклюзивное, оборудование с питомников и селекционного центра исчезло в неизвестном направлении. Многие госконтракты остались невыполненными.

Таким образом, к 2012 г. лесная отрасль в Приморском крае полностью перешла под контроль лесозаготовительных предприятий. В результате практически все сельские рабочие места специалистов и рядовых лесников, занятых в лесном хозяйстве были ликвидированы. Большая часть бывших работников лесхозов переквалифицировалась в «черных лесорубов», переехала в город или просто спилась. Некоторые специалисты, занимавшиеся организацией и ведением рубок, конечно, перешли к арендаторам. Впрочем, зачастую, арендаторы предпочитают привлекать для ведения лесозаготовок дешевую рабочую силу из стран ближнего зарубежья, северной Кореи и Китая. В последние годы многие предприятия, занимающиеся заготовкой древесины на территории Приморского края, и сами переехали в Китай.

Вот и выходит что жители Приморского края не только не получают никакой выгоды от варварского уничтожения лесов, но ещё и доплачивают кому-то за это уничтожение.

Подытожив вышесказанное можно кратко назвать основные причины системного кризиса лесной отрасли Приморского края:

  • Неадекватная оценка государством стоимости лесных ресурсов.

  • Коррупция при заключении и продлении договоров аренды и концессии.

  • Отсутствие государственного контроля за качеством лесохозяйственных мероприятий.

  • Отсутствие государственного контроля за достоверностью отчётности арендаторов.

  • Намеренное искажение данных при проведении лесоустройства.

  • Формальный подход при государственной экспертизе проектов освоения лесов.

  • Отсутствие претензионной работы с недобросовестными лесопользователями.

  • Плохое материально-техническое обеспечение государственных органов, уполномоченных в области управления лесами.

Понятно, что для решения этих проблем и восстановления нормальной работы лесной отрасли потребуются колоссальные административные и финансовые ресурсы, а также полная кадровая перезагрузка лесного хозяйства и смежных отраслей, в том числе правоохранительных структур. И совершенно очевидно, что наше государство, а тем более краевая власть не смогут позволить себе такой роскоши в ближайшее десятилетие. Поэтому ситуацию в отрасли можно смело называть катастрофической.

Но выход есть.

По большому счёту, все вышеперечисленные проблемы сводятся к одной: АРЕНДАТОРЫ.

Корень зла здесь кроется в фактической передаче всех полномочий по управлению и пользованию лесными ресурсами коммерческим предприятиям, ищущим лишь сиюминутной сверхприбыли любой ценой и не гнушающимся для этого никакими преступлениями. Вот и получается, что всё что нужно для выхода из катастрофического положения – это просто выгнать арендаторов-лесорубов из леса. Всех. Другого выхода в настоящий момент нет и быть не может.

И если вы спросите любого неангажированного бизнесом лесника, сельского жителя, пасечника, работника администрации сельских поселений о том, что же надо сделать для преодоления кризиса лесной отрасли, вы почти всегда услышите один ответ: «верните лесхозы». И это логично, потому что сейчас никакими методами вы не сможете заставить насквозь коррумпированный бизнес работать честно и выполнять обязательства по охране, защите и воспроизводству лесов не приносящие ему прямого мгновенного дохода.

И как то не странно сделать это сейчас не так уж и сложно. В первую очередь необходимо освободить от арендных прав территорию гослесфонда. И для этого требуется не менять закон, а как раз применить его по назначению, уличив арендаторов в коррупционном сговоре с исполнителями работ по лесоустройству. Любое взаимодействие лесопользователя с лесоустроителями – это уже, по определению, коррупционный случай. И чтобы доказать это достаточно лишь провести натурную проверку достоверности материалов лесоустройства на арендованных участках. Результаты этой проверки неизбежно станут основанием для отмены лесоустройства, аннулирования проектов освоения и, соответственно, расторжения договоров аренды. При этом как с арендаторов, так и с ангажированных лесоустроителей можно будет попытаться взыскать компенсацию за ущерб, нанесённый лесным насаждениям в результате их незаконной деятельности.

Сумма этого ущерба, по предварительным расчётам, по Приморскому краю может исчисляться десятками миллиардов рублей. Какая то часть этих средств могла бы быть потрачена на создание государственного краевого бюджетного лесохозяйственного предприятия, которое будет не только выполнять все работы по охране, защите и воспроизводству лесов, но и заниматься отводом, оформлением и приёмкой лесосек на освобождённых от аренды землях гослесфонда. Ну чем вам не лесхоз? Право же на заготовку древесины в границах отведённых лесосек можно будет продавать на открытом лесном аукционе, участвовать в котором смогут те же бывшие арендаторы, владеющие лесозаготовительной техникой. Только вот покупать лес на корню им тогда придётся не по 100 рублей за кубометр, а по адекватной рыночной цене, в которую на старте будут уже заложены все расходы на охрану, защиту, воспроизводство, лесоустройство, управление и т.п. Таким образом, коррупционные риски в сфере распределения лесных богатств будут сведены к минимуму. Ориентировочная прибыль от проведения таких аукционов для краевого бюджета может составлять, по самым скромным подсчётам, не менее 10 миллиардов рублей ежегодно. И если хотя бы половина этих средств будет расходоваться на лесное хозяйство, то есть возможность в ближайшие 10 лет вновь выйти на нулевой или даже положительный экологический баланс. Лес снова станет возобновляемым ресурсом.


Концепция программы развития лесного хозяйства Приморского края

проект для обсуждения

  1. Создать независимую комиссию по выборочной проверке достоверности актуального лесоустройства. В состав комиссии включить представителей Министерства ЛХ ПК (госинспекторов), лесничеств, представителей общественных и научно-исследовательских организаций, представителей лесопользователей. При выявлении комиссией более 15% несоответствий данных лесоустройства и таксационного описания фактическому состоянию насаждений инициировать аннулирование лесоустройства, признание недействительными соответствующих проектов освоения лесов и, как следствие, расторжение договоров аренды с взысканием ущерба, причиненного в результате ведения лесозаготовок за период действия договора по разнице между фактическим исходным состоянием насаждений и их состоянием после проведения рубки.

  2. Организовать по Министерству лесного хозяйства Приморского края комиссию по выявлению несоответствий данных проектов освоения лесов материалам лесоустройства, а также по оценке выполнения арендаторами лесного фонда обёма и качества выполненных мероприятий по охране, защите и воспроизводству лесов, предусмотренных проектами освоения.

  3. Наложить запрет на деятельность негосударственных проектных и лесоустроительных предприятий, допускающих существенное искажение данных при проведении лесоустройства и составлении проектов освоения лесов. Привлечь к ответственности должностных лиц, допустивших эти искажения с взысканием ущерба, причинённого лесному фонду и лесохозяйственным предприятиям в результате их деятельности.

  4. Провести государственное лесоустройство на незакреплённых территориях лесного фонда и на участках, освободившихся от арендных прав в результате выполнения п.1 настоящей Программы. Внести соответствующие изменения в формы ГЛР, в т.ч. с учётом данных ГИЛ 2007-2015 г.г.

  5. Предоставить открытый доступ к данным государственного лесного реестра, проектам освоения лесов и материалам лесоустройства, разместив данные материалы в сети Inernet в формате, допускающем проведение автоматического анализа этих данных, в т.ч. таксационное описание в формате электронных таблиц и планшеты с привязкой к топографическим картам, спутниковым фотографиям и другим ГИС.

  6. Организовать краевое государственное предприятие, осуществляющее деятельность в области охраны, защиты и воспроизводства лесов, а также деятельность по отводу лесосек под рубки главного и промежуточного пользования на незакреплённых территориях лесного фонда.

  7. Создать открытую аукционную площадку для реализации древесины на корню, осуществляющую торги на право освоения лесосек, отведенных краевым государственным предприятием лесного хозяйства на незакреплённой территории лесного фонда. Причем в минимальную (стартовую) цену, при размещении лотов на продажу прав на освоение таких лесосек, должны быть включены все расходы на лесоустройство, отвод, учёт, контроль, охрану, защиту и воспроизводство лесов на реализуемом на аукционе участке, а также адекватная плата за пользование биоресурсами.

  8. Реанимировать систему государственного контроля за эксплуатацией лесных ресурсов и проведением мероприятий по охране, защите и воспроизводству лесов. Увеличить финансирование и материально-техническое обеспечение лесничеств. Увеличить зарплату и штатную численность работников лесничеств, прежде всего участковых. Организовать рабочие места для сотрудников участковых лесничих непосредственно по месту исполнения их служебных обязанностей, обеспечить участковые лесничества автомобильной и орг. техникой. Организовать для сотрудников участковых лесничеств обучение пользованию современными технологиями дистанционного мониторинга состояния лесного фонда. Обеспечить силовую поддержку работы участковых лесничеств участием в натурных проверках сотрудников полиции, закрепленных за каждым уч. лесничеством.

  9. Реорганизовать систему управления лесным хозяйством Приморского края переподчинив лесничества-филиалы непосредственно Министерству лесного хозяйства Приморского края. Выстроить чёткую систему предоставления отчётности, сбора и контроля достоверности статистической информации от предоставления информации лесопользователями и участковыми лесничествами до внесения данных в формы ГЛР и другие формы отчётности федерального и краевого уровня.

  10. Выделить в лесном фонде Приморского края зоны целевого использования лесов, разделив леса по целевому назначению.

  11. Ввести минимальные отпускные диаметры.

  12. Разработать региональные технологии по разработке лесосек.



Источник: https://ecodelo.org/rossiyskaya_federaciya/dalnevostochnyy_fo/primorskiy_kray/45119-sistemnyy_krizis...

Возврат к списку


Текст сообщения*
Перетащите файлы
Ничего не найдено
Загрузить изображение
 

Видео

Работа команд федеральной авиалесоохраны на тушении лесных пожаров в Республике Бурятия

Статьи

Может ли посадка леса навредить?

Алексей Ярошенко

Многие люди воспринимают посадку леса как что-то однозначно доброе, правильное и полезное для природы. Отчасти такое мнение возникло из-за ощущения, что посадки леса увеличивают его площадь или, как минимум, не дают ей сокращаться. По мнению автора, в условиях России в большинстве случаев это неправда.

Сколько лесов в России?

Алексей Ярошенко

Один из самых опасных мифов о российских лесах — это представление об огромных таёжных пространствах и о неисчерпаемости наших лесных ресурсов. Официальная статистика вроде бы подтверждает, что лесов у нас много — примерно ⅕ от их общей площади на Земле (20,1%, согласно Глобальной оценке лесных ресурсов 2020 года). Так много лесов в России или мало? Давайте разберёмся.